Искажение[СИ, роман в двух книгах] - Юрий Леж

За столом сидел мертвец, давным-давно высохшая мумия, бывшая когда-то Лешкой-Драконом, и иссохшиеся, ломкие волосы, выпадая, устилали стол перед ней. Высохшая кожа обтянула кости лица, и казалось, что мумия улыбается кривой, непонятной улыбкой.

"Сколько же он просидел здесь…" — подумала Анька, не понимая, как мог настолько высохнуть, мумифицироваться труп в обычной городской квартире, в дождливую, сырую осень… Хотя, стоп, какую осень? ни за какую осень-зиму-лето так не иссохнет человеческое тело.

Анька потрясла головой, отгоняя сумбур в мыслях, совершенно не понимая, что же случилось здесь, на кухне, пока она смотрела в окно за расстрелом у соседнего дома. Анька осмотрела себя: все те же шпильки каблуков, узенькая и короткая юбочка, бесформенная футболка под кожанкой… а вот и трусики лежат на самом краю стола, снятые еще до того, как к ним зашел Володька… она протянула руку, и белесый невесомый комочек распался в пыль от первого же к нему прикосновения…

Анька осторожно, зачем-то пробуя ногой пол, шагнула к своему месту, перед которым так и стоял хрустальный, помутневший от времени стакан с буро-красным налетом на дне, это было всё, что осталось от налитого туда когда-то коньяка. А вот возле ухмыляющейся мумии Дракона, в полуторалитровой бутылке все еще плескались остатки спирта… Стараясь не облокачиваться на столешницу, Анька зачем-то потрогала окаменевшие остатки буженины и сыра, сморщенные, высохшие дольки лимона…

И ужас одиночества вдруг навалился на нее. Аньке показалось, что в этой мертвой квартире, в беспросветной темноте за стеклом, в тишине, в которой слышно падение опускающихся на пол пылинок, она осталась одна на всей Земле…

И кто-то в ее голове читал жуткие, пророческие, страшные слова: "И ни птица, ни ива слезы не прольет, Если сгинет с Земли человеческий род. И весна… и Весна встретит новый рассвет, Не заметив, что нас уже нет". И слова падали, падали, падали, как ритмичные капли из подтекающего крана, вбивая свой сокровенный смысл прямо в маковку…

Уже забыв про страх провалиться сквозь рассохшийся, трухлявый пол, успев только подхватить со стола диодный фонарик и лихорадочно подсвечивая им, Анька выскочила из кухни, рванувшись к входной двери, в доли секунды преодолев пяток метров. И остановилась только в подъезде, прислонившись спиной к холодному, стальному полотну двери, изо всех сил зажмурив глаза, будто это могло спасти ее от увиденного в квартире кошмара…

В нос ударил резкий, до сих пор не выветрившийся запах краски. Подъезд всего-то третий день, как косметически отремонтировали. Анька осторожно отрыла один глаз, потом второй. Лестничную клетку заливал яркий, привычный свет, показавшийся таким родным и до боли знакомым после тусклого диодного фонарика. "Ах, да, фонарик-то надо выключить, пригодится еще", — успела подумать Анька, заметив ведущие через площадку влажные следы: кто-то промочил ноги в осенней слякоти и теперь срочно добирался домой, шагая через две ступеньки.

С верхней площадки, брезгливо огибая мокрые следы, неторопливо спускался огромный черный кот с хитро прищуренными желтыми глазами. Остановившись на паре ступенек выше лестничной клетки, на которой переводила дыхание до смерти испуганная девушка, кот потянулся всем телом и присел, изящно обернув вокруг себя длинный хвост с белесой отметинкой на самом кончике.

"Ничего не курила, не нюхала, не колола, — потрясенно подумала Анька, разглядывая застывшего неподвижно, как изваяние, кота. — С простых сигарет и коньяка так не глючит…"

Кот зевнул, блеснув белоснежными клыками и розовым язычком, и в этот момент заскрежетал замок, и распахнулась дверь напротив. На пороге стоял Володя, подозрительно щурясь на Аньку, распластавшуюся на дверном полотне и готовую без сил сползти на холодный кафельный пол подъезда. И этот человеческий, живой, настоящий взгляд вернул Аньку к жизни.

Звонко цокнув каблуками, она переступила с ноги на ногу и спросила Володьку:

— Чего так вылупился? меня без трусов никогда не видел?

Шокированный Володька про отсутствие на Аньке нижнего белья и не подозревал, но немного пооткрывав и позакрывав рот, как рыба, выброшенная на берег, все-таки выдавил из себя:

— А ты чего на лестнице-то? с Лехой поцапалась?..

— Да то ли кто-то в дверь позвонил, то ли показалось, — махнула рукой Анька, — вышла вот посмотреть, да на него отвлеклась…

Она показала на кота, который, казалось, внимательно прислушивался к людскому разговору.

— Понятно, — кивнул головой Володька, — а Лешка-то дома?

Простой вопрос неожиданно поставил Аньку в тупик. А что, если Володька захочет прямо сейчас зайти по-приятельски к соседям, поздороваться с Драконом? или даже выпить рюмку-другую? а может, Дракон чего обещал Володьке? "Точно, обещал, — услужливо подсказала Аньке память. — Диск с какой-то мутотой, так все тогда и было…". И как теперь ответить? Ведь за дверью твориться такое…

— Чего, пьяный что ли? — по-своему понял молчание девушки Володька.

— Ага, — сглотнув слюну, коротким кивком подтвердила версию Анька.

— Понятно, — вздохнул Володька, — значит, в состоянии нестояния, а лежания… жаль, а то он мне кое-что обещал, хотел вот зайти, забрать, тогда уж лучше потом…

— Потом, оно, конечно, лучше, — со вздохом облегчения подтвердила Анька.

Хлопнула дверь Володькиной квартиры, и девушка опять осталась одна на лестничной клетке. Впрочем, не одна, кот продолжал сидеть на ступеньке.

Анька присела на корточки, собираясь с духом, что бы вернуться в совсем недавно такую уютную квартирку, и со вздохом спросила кота:

— Ты-то хоть что-нибудь понимаешь?

Неожиданно оживившийся кот бодро соскочил на пару ступенек ниже и наглыми глазищам уставился прямо под юбочку Аньки, туда, где отсутствовали трусики.

— Хам, — неожиданно для самой себя отреагировала Анька, — тебе что — кошек не хватает? чего уставился?

Кот ничего не ответил, только поднял голову, выразительно поглядев девушке в глаза.

"Совсем плохо, — грустно констатировала Анька, — с котами разговаривать начала… Чем, интересно, это кончится? и как с этим бороться?"

Анька поднялась на ноги и нерешительно приоткрыла дверь. Внутри было темно, и, казалось, свет с лестничной клетки останавливался, поглощался на пороге квартиры непонятной черной стеной. Чуть подсветив себе диодным фонариком, Анька попробовала разглядеть хоть что-нибудь в такой близкой, полшага, и далекой до дрожи в коленках прихожей. Но ничего увидеть не смогла, оглянулась кот уже поднялся на все четыре лапы, спросила у него взглядом: "Ну, что — идти?", и кот понимающе, отрывисто, совсем, как человек, кивнул ей своей черной головой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});